История Симбирского кузнечного двора "Корч" никогда бы не началась, если бы двое друзей с красивыми звонкими именами Александр Романов и Иван Монастырский не приехали в Ульяновск из Нижегородской губернии. На родине Ленина мастера по художественной обработке металла начали трудиться граверами в самолетном производстве на "Авиастаре", выпускающем знаменитые "Русланы". А душа просила чего-то большего. В художественном училище в Павлово на Оке, которое они вместе закончили, был среди прочих предмет художественной ковки. Решили заняться ею, возрождать утерянное в народе ремесло. К тому времени в Ульяновской области, как и везде, кузнецы остались только в механизаторских мастерских и делали некоторые детали для сельскохозяйственной техники. А в былые годы в Симбирской губернии, по всей видимости, мастеров было не мало. До сих пор, несмотря на все старания прежних властей, пытавшихся стереть старый Симбирск с лица земли и превратить его в город-мемориал вождю, остались рукотворные творения в виде парковых оград, балконов. Главная реликвия города - это уникальная кованая ограда возле дома Шатрова, часть которой утрачена, а оставшаяся требует реставрации…

Благое дело возрождения кузнечного мастерства в Симбирске началось в 1986 году с маленькой кузнечной мастерской, которую два друга построили сами, по книжкам. Назвали её - Симбирский кузнечный двор "Корч" (в старославянском языке "корчий" значит "кузнец"). Энергии им прибавило знакомство с такими же энтузиастами из Москвы, где в то время только-только зарождались фестивали кузнецов (по всей стране мастеров художественной ковки металла всего-то человек пятьдесят тогда было). Стали ковать первые радующие глаз каминные решетки и другие вещи и демонстрировать древнее ремесло на городских праздниках. Тут их заметили и пригласили в областной художественный фонд, благодаря которому кузнецы переместились в центральную часть Ульяновска. Правда, пришлось опять закатать рукава и строить новую кузницу, двор от бурьяна и хлама расчищать. Ну что ж, как говорит пословица, не затем руки, чтоб зря болтались. Соорудили себе мастерскую, при ней баньку, эскизную - мозговой центр - и застучали пресс и молоты еще громче и весе ее.

Кстати, ульяновские кузнецы стояли у истоков создания Союза кузнецов-художников России, членами которого они также являются. На 15-летие Симбирского кузнечного двора "Корч" приезжал в Ульяновск президент Союза Юрий Зимин.

К юбилею во дворе мастерской кузнецы построили Музей кузнечного дела, в котором можно воспроизвести цикл металлургического производства XVIII века. Для этого соорудили сруб, навес, под ним поставили две наковальни, горн с мехами, сыродутную железоделательную печь, изготовленную по материалам археологических раскопок. И здесь на глазах у публики начали создавать кованые изделия, начиная от руды. Открытие музея проходило во время проведения в Ульяновске фестиваля "Культурная столица Поволжья - 2001", на который приезжал полпред Президента РФ в Приволжском федеральном округе Сергей Кириенко, побывавший и в кузнице, где ему преподнесли розу, которую выковали при нем же. И вообще, "Корч" стал любимым местом посещения высоких гостей и туристов. А однажды в закопченной мастерской вдруг зазвучала… флейта. Это кузнецы решили пригласить музыканта. Говорят, сочетание нежной флейты и царства огня и железа было неожиданным не только для слушателей, привыкших к грохоту молота, но и для самого исполнителя.

Наверное, ульяновцам повезло, что в их городе появилась кузня, потому что много чего здесь понаделали под руководством главного "корчего" Александра Романова. Это и афишная тумба со сказочными героями возле кукольного театра, и детский городок в одном из районов, и украшения на домах. А ограда возле филиала Центробанка, ставшая украшением главной улицы города - это целая эпопея в истории "Корча": три года ковали ее без выходных. Как-никак, 400 квадратных метров вручную! 33 звена, двое ворот и калитка. Чтоб приподнять и вынести из кузницы одно звено, аж 12 человек понадобилось… А еще стулья, люстры, каминные решетки, столы, диваны, - все, о чем только человек может подумать.

И, конечно, вещи "для души". Хотя, как говорит Иван Монастырский: "Мы уже путаемся, что делаем для души, а что для заработков – художественная ковка заразительная, все интересно". Здесь и самовары, и оружие, и подстаканники в виде генералов с погонами, и сувениры - все с выдумкой и юмором (ну весело если людям жить!). Например, самовар под названием "Казна": сундук, а на нем замок в виде фиги висит и краник сбоку. Наверху сидит боярин со шкатулкой в руках, в которую чайную заварку класть положено. Вода заливается через боярина в ведерный бак, что в сундуке. Как закипает вода, так у боярина из ушей пар со свистом валит… Вот такая она, русская ковка – с задоринкой.

О мастерстве симбирских "корчих" прослышали соседи и заказывают разные вещицы. Очень востребована ковка оружия. А возле дома одного самарского бизнесмена появились два средневековых рыцаря. Теперь, говорят, к этому месту туристы протоптали широкую тропу, что, естественно, не вызывает большого восторга у охранников дома.

А недавно кузнецы решили всех удивить и к 300-летию Санкт-Петербурга выковали гигантскую цельнокованую розу весом в 5 с лишним тонн и высотой более 3 метров!

В общей сложности роза грелась в печи более 40 часов, а мяли, гнули и раскатывали металл 16 часов чистого времени.

Уникальность работы состоит в том, что весь цветок - бутон из пяти лепестков на стебле и ветка с листком - сделаны из одного куска стали, без крепежных соединений, что и в небольших размерах выполнить непросто. К тому же надо было загнать технологию художественной ковки в ограниченные возможности оборудования Ульяновского завода тяжелых станков. Вместо молотка работал пресс мощностью 1250 тонн, которому привычнее выпускать геометрически правильные шестерни, валы и трубы.

"Идея возникла давно, - говорит Александр Романов, - и повод нашелся. Завод нас поддержал, им было интересно, что получится, хотя технолог сразу предупредила, что это невозможно.

Кузнецы сделали железный макет пресса, продумали технологию, но когда начали работать с материалом, появились проблемы. Печь греет слабо, от пресса находится далеко, металл быстро остывает. Температура ковки должна быть от 1200 до 800 градусов. На работу, пока металл горячий, выходило всего 20 минут, а затем опять в печку. Пока греется, на макете крутят пластилиновую розу, конфигурация которой полностью повторяет оригинал. Находят решение, что делать дальше, а из печи выходит нечто другое, и нужно мгновенно придумать новое решение. Бесконечно долго нагревать нельзя - каждый раз слетает окалина и железа становится все меньше, да и фактура – вмятинки – традиционный элемент художественной ковки - пропадают.

"Другого выхода, кроме как довести дело до конца, у нас не было, - говорят кузнецы, - с одной стороны наш профессиональный интерес, с другой - вложенные спонсорские деньги и труд коллектива завода". Вот и сковали, несмотря ни на что. "То, что ребята сделали - это "блоха"! - восхищается технолог Галина Мищенко.

В Петербурге чудо-цветок установили в сквере театра юного зрителя.

…На Симбирском кузнечном дворе, куда хочется "нырнуть" из цивилизации, всегда пахнет деревом, дымком, и кругом господствует металл. Множество инструментов -кузнечные клещи, молотки, ладно сидящие на отполированных от работы рукоятках, совки для углей. Старое железо с рыжей рыхлой ржавчиной. Оно здесь не хламом называется, а на почетном месте висит! Как "дедушка" тех металлических прутьев, что лежат в куче и ждут волшебного превращения…

Любовь ЧИЛИКОВА.